В начале 10-х годов несколько художников (Делоне, Кандинский, Малевич, Купка, Мондриан) вступают на путь абстракционизма, положив тем самым начало сильному движению, которое после второй мировой войны почти полностью завладело подмостками художественного мира капиталистических стран.

Ряд общих черт объединяют этих художников. Во-первых, зачинатели абстракционизма обладали идеалистическим мировоззрением, причем идеализм их, хотя и был производным от достаточно тонких философских систем, приобретал огрубленную форму, чаще всего смыкаясь с фидеизмом и теософией¹.

Во-вторых, все эти художники тяготели к «объективированным» формам творчества: архитектуре, художественному конструированию, прикладному искусству. Так, Кандинский преподавал в Баухаузе. Малевич проявлял интерес к архитектуре и художественному конструированию. Мондриан был крупной фигурой в группе голландских конструктивистов «Де Стейл». Делоне занимался прикладным искусством. Такое, казалось бы, неожиданное смыкание устремленного «вверх», в запредельный мир идеализма с самыми «низовыми», предметными формами художественной деятельности должно найти себе объяснение, с одной стороны, в исходной противоречивости абстракционизма, а с другой — в идеалистических социальных программах, на которые опирался русский, немецкий и голландский конструктивизм.

Наконец, третьей общей чертой первого поколения абстракционистов было стремление к построению собственных теоретических систем. Если группировки кубизма, футуризма, дада, сюрреализма были объединениями художников и поэтов и задачи обоснования новых методов в искусстве брали на себя в основном писатели, то инициаторы абстрактной живописи сами берутся за перо. Кажется, никогда ни до этого, ни после художники не писали так много книг, статей, речей и лекционных курсов. Ведь они считали, что создают еще невиданный в мире тип искусства, и создают его, начиная с нуля.

В этом смысле их субъективные намерения были позитивными: строить, а не разрушать, особенно упорно прокламировал эту идею Робер Делоне, полагавший, что с кубизмом и футуризмом кончилась эпоха разрушений, «живописи бедной, истерической, конвульсивной», — «эпоха интеллектуалов, занимавшихся живописью по-дилетантски»², и настала пора творить чистое, здоровое искусство: «Это великий таинственный процесс современности: от разрушения к созиданию»³.

Малевич возвещал о пришествии в свет нового искусства в свойственном ему пророческом тоне: «Но я преобразился в нуле форм и вышел за нуль к творчеству, то есть к Супрематизму, к новому живописному реализму — беспредметному творчеству»⁴. «Исчезло все, осталась масса материала, из которого будет строиться новая форма»⁵. Отсюда у обоих художников разносная критика предшественников, призывы «плевать на алтарь футуризма» Малевича⁶, оценка кубизма как «надувательства» у Делоне.

Зачинателям абстракционизма представлялось, что строить новое искусство можно только начав с его основы, а в том, что такой основой является материал художника (плоскость, линия, цвет) в послекубистический период уже никто из активистов «переднего края» не сомневался. Ниже будут рассмотрены две из теоретических систем, опирающихся на исходные элементы формы, — Кандинского и Клее. Правда, Клее не перешел полностью на позиции абстракционизма. Хотя он и писал абстрактные картины, в целом его искусство оставалось фигуративным. Однако его теория организуется вокруг того же ядра, что и теория чистых абстракционистов.

Примечания

1. Анализ мировоззрения Делоне, Мондриана, Кандинского и Малевича дан в статье Л.Я. Рейнгардт «Абстракционизм». (В кн. Модернизм: Анализ и критика основных направлений. М., 1980.)

2. Delaunay R. Du cubisme à l'art abstrait. Paris, 1957, p. 131.

3. Ibid., р. 55.

4. Малевич К. От кубизма и футуризма к супрематизму. Новый живописный реализм. М., 1916, с. 27.

5. Там же, с. 28.

6. Там же, с. 13.

Предыдущая страница

К оглавлению

Следующая страница